Публикации » Сонетом дышит и живет (журнал "ЛИК")

Н и к о л а й  Т е в е т к е л ь. Сонеты. – Чебоксары. Чувашское книжное издательство, 1995.

При упоминании имени Николая Теветкеля у многих возникают определенные ассоциации. Это  прежде всего его своеобразный талант. Жизненный путь ухабист. Творческие люди, особенно писатели, прекрасно понимают это. К такому пониманию, возможно, особенно близок сам поэт. Вот что он пишет в одном из своих сонетов:

Немало падал. Недруги кромсали,

Природа-лекарь боль мою снимала,

Но не искал я торенных путей.

Этими тремя строками сказано очень многое. Тут и невольные ошибки, и раны, нанесенные его душе другими, и умение находить душевное успокоение в природе, и непреклонность жиз­ненных  позиций, то есть непреклонение колена перед чинушами в надежде на внимание к себе и славу.

Цени человека не по словам, а по его делам, говорят чуваши. Результаты труда всегда затмят все остальное. В связи с этим вспомнились строки Есенина, посвященные Пушкину:

О, Александр! Ты был повеса,

Как я сегодня хулиган.

Но эти милые забавы

Не затемнили образ твой.

Если применить эти строки к Николаю Теветкелю, то его сборник сонетов «затемнит» все его недостатки. Но, к сожалению, глубоко философские и зачастую иносказательные его со­неты, видимо, не всем по зубам. Профессор М.Р. Федотов ценил их очень высоко и не зря подчеркивал, что это элитная поэзия.

Другая черта Николая Теветкеля, вызывающая определенные ассоциации – это его любовь к неброской, обыденной  одежде. Он  не  терпит  официозных пиджаков и галстуков. Для поэта, избегающего так называемого светского общества и отдав­шего всего себя творчеству, это естественно. Вот что пишет он по этому поводу:

Я крестьянин. На сапожища глядя,

В них видя паровозную трубу,

Эстет небрежно вытянет губу,

Подумает: «С Луны свалился дядя».

Человека по одежке встречают, по уму провожают, очень метко заметили русские. Если вдумчиво прочесть сборник сонетов, то и к Теветкелю смело можно применить эту  мудрую  поговорку.

Почитателей творчества Николая Теветкеля подчас огорчает его чрезмерная вспыльчивость, при которой он может наговорить кому угодно  с три короба оскорбительных слов. По натуре он очень прямолинейный, экспрессивный человек, который не терпит пустословия о литературе, незаслуженной похвалы. К тому же все поэты очень ревнивы к своим произведениям. В беседе  Николай Теветкель зачастую  вспыхи­вает, как порох, и не остановить его словоизлияний. Он требует, чтобы вся пишущая братия обладала такими же познаниями в мировой литературе, как и он. К сожалению, следует заметить,  многие из нас довольствуются скуд­ными знаниями. А он душой и телом на Парнасе. Туда пустомелям и конъюнктурщикам никогда не подняться.

Взявшись за аннотацию сборника «Сонеты», почему же я начал с этого необязательного, казалось бы, предисловия? Потому что Теветкель – не рядовой поэт, он никогда не творил конъюнктурную поэзию, которая могла бы «удовлетворить» формальным требованиям тех, кто раздает многочисленные премии. Он принимает лишь настоящую поэзию, которой отдает всю душу, сердце и горя­чую кровь. В обыденной жизни поэт ка­жется одиноким. Но ведь дружба – это ассонанс близких душ. Такое ассонирование душ Николай Те­веткель, вероятно, находит лишь в классической литературе. Нельзя же упрекать поэта в том, что он дружбу ищет среди классиков (от Митты до Гомера), с которыми считает себя на равных. Основательно познакомившись с его сонетами, можно сказать его же словами, что «Пусть сам восторженный Шек­спир завистливо затылок чешет».

Что такое сонет? Стихотворение в 14 строк. У него свой определенный порядок рифм, свой внутренний строй, свои словесные тонкости, философское содержание. Сонет как жанр родился в ХIII веке в Италии в результате слияния сицилианы с октавой. Само слово «сонет»  в переводе с итальянского означает «звучать». В русском язы­ке слова «звон», «звонарь» более созвучны со словом «сонет». Но выразить свое видение мира посредством формы сонета не всем под силу. Ради одной внешней формы их лучше не писать. Поэтому большинство поэтов не пишет сонетов. Но кто смог постичь  это мастерство, у того из-под пера выплавляются прекрасные и звучные шедевры. Расцвет сонета в Италии связан с именами Данте и Петрарки, во Франции – Ронсара (ХVI век), в Англии – Шекспира, в Польше – Мицкевича. В русскую поэзию сонет пришел в ХVIII веке. Многие русские поэты писали сонеты. Пушкина считают виртуозом сонетов. Он ввел некоторые изменения в его структуру. Пушкинскую «онегинскую стро­фу» можно отнести к сонетам. Если взять чувашскую поэзию, то Теветкель чувашский сонет поднял на уровень мировой классики. И это нисколько не преувеличение. Почему мы достижения нашей литературы должны умалять? Если переводчик хоть отдаленно до­бился тонкостей оригинала, то нашего поэта смело можно сравнить с любым классиком сонетов:

Нет, быть половинчатым иль хлюпиком немым мне не дано:

Быть может, славу Байрона душа взалкает поневоле?

Но мне не нужно от громкой славы той и десятой доли:

Жить души родственны... я – здесь, а он на небеси давно.

Прости, туманный Альбион! Когда великий твой певун

Мне руку жмет, гарцует под венком у нас – осел-ревун.

Кто из поколения Теветкеля осмелится так написать? Можно было бы привести сонет целиком, но каждый сонет из сборника можно ставить в пример. Только их следует читать, выключив радио, отключившись от обыденности. Лишь тогда можно постичь, как прекрасен и гибок наш чувашский язык, как звучен чувашский сонет.

В этом же сонете поэт говорит:

Родного языка живительные соки – родники

Певца-поэта вдохновений. Что есмь – было плодотворней?

Иной поэт о родном языке сочинит стихотворение в портянку длиной, но ничего существенного не скажет. А Николаю Теветкелю хватило двух строк. Патриотизм в поэзии  – это не громкие разглагольствования и удары кулаком в грудь, а  меткость, краткость   ­суждений. Например:

Коль лодку славы к скромности скале

Не чалишь ты – в момент волной накроет.

Свет видел спившихся душой калек,

О славе куцей той кто слезно ноет.

Николай Теветкель сонетом дышит, сонетом живет. Для него сонет и образ мышления, и душевная отдуши­на, а когда нужно, и средство для бичевания пороков.

Порывы лет младых! Где ваше пламя?

Теперь мы – кляча, шлак крутых проблем.

За пазуху светило прячут хамы,

Не ведая: оно ведь светит всем.

Суметь бы отточить свои сонеты,

Как ятаган, чтоб разрубить клубок

Шипящих змей – чинуш большого света,

Чтоб мир людей хранить в сонетах мог.

А вы читали сонеты Теветкеля о любви? Это не истошные крики «Люблю! Люблю! Люблю!» В них искренность, подлинное чувство, нежность. По­тому они прекрасны, что поэт «в сердце слагает сонет».

Николай Теветкель внес в этот жанр немало новшеств: и в организацию рифм, и во внутреннее строение. Он,  словно жонглер,  очень искусно играет словом.  И мнет его, и гнет его, а слово гибко и пла­стично, принимает любую форму, не ломается и не крошится. Юрий Айдаш в сво­ем романе в стихах «Атнер» почти так же искусно плел онегинские строфы из чувашского слова. Как мы говорили выше, онегинские строфы можно считать сонетами. Выходит, возможности сонета и чувашского языка в поэзии бесконечны.

Роман в стихах Пушкина «Евгений Онегин» Белинский окрестил «энциклопедией русской жизни». А сборник сонетов Николая Теветкеля можно назвать «энциклопедией чувашского мира» (не жизни, а именно  мира).

Поэт в своем творчестве касается всех сторон нашей жизни. Палитра мастера слова нескончаемо богата. В его стихах можно встретить вдохновение, радость, тоску, пылкость, сожаление, гнев – аккорд всех человеческих чувств.