04 марта 2009 г.
***
– Простите, рядом с Вами можно?
– Пожалуйста.
– Спасибо Вам.
...И веет сыростью острожной
Зал ожидания – подвал.
– Простите, я не помешаю?
– Нет-нет.
– Позволите ли Вы,
Я вслух немного почитаю
Про шепот пасмурной травы.
– Простите, можно в Вас влюбиться?
– Что Вы сказали?
– Так, пустяк.
Ведь здесь недолго простудиться.
Такой, не правда ли, сквозняк.
АКТРИСА
Ветер тронул тюлевую штору.
Мы одни среди высоких стен...
Ладно. Только скажешь режиссеру,
Чтобы никаких постельных сцен.
Темной кровью сумерки налиты.
Боль в груди – искусственная боль.
Выключите кто-нибудь софиты!
Слишком затянулась эта роль.
Раньше я таких ролей не знала,
Да и впредь надеюсь не узнать...
Ведь не бутафорского кинжала
Из груди торчала рукоять.
ДВОЕ
– Ты как?
– Ищу.
– А я уже нашел.
– Что ты нашел?
– Смысл жизни, веру в Бога.
– Что? В Бога?
– Да. Я очень долго шел,
И к вере привела моя дорога.
А ты все ищешь?
– Да, я все ищу.
– Но что искать?
Все в Библии ответы.
Сказал Господь:
«Тебе грехи прощу,
Коль следовать начнешь
святым заветам».
Послал Господь нам сына своего,
Чтоб умер на кресте за наши беды
И за грехи...
Верь, больше ничего.
И это приведет тебя к победе.
Уверуй...
– Нет.
– Но почему?
Нельзя понять отца, который сына
Послал на смерть, как самый злейший враг.
Да на такую смерть – кровь в жилах стынет.
– Но это для спасения нас всех!
Иисус воскрес, смерть для него условна...
– Ни за один мой даже малый грех
Ответ держать не станет невиновный.
Отвечу сам, когда придет пора,
Коль спросят за грехи мои расплату.
Жизнь человека – это не игра.
Чтоб кто-то умер за меня... Не надо.
– Но он за нас давно – прошу, поверь -
Уж умер. Можно веровать, не каясь.
– «Валить на мертвых» – принцип лагерей.
Я не «сидел» и впредь не собираюсь.
– Ты прямо Бруно или Галилей.
А в чем же видишь ты зеницу жизни?
– В искусстве я ищу благих вестей.
Наука - моя жизненная призма.
– Но это странно... Ненадежно ведь.
Господь, наука... Как сравнить такое?
– А я ищу. Искать продолжу впредь,
И не стремлюсь к душевному покою.
Ты сам – творец. На струнах и холстах
Живут миры от края и без края.
Жест музыканта, чуткой кисти взмах...
Поверь, не нужно мне другого рая.
– Что ж ищешь ты?
– Ищу среди миров
Прекрасный мир, в котором буду нужен.
– Ну что ж, прощай.
– Прости же, будь здоров.
– Храни Господь твою больную душу.
ЧЕЛОВЕК: КОТОРЫЙ СМЕЕТСЯ
Человек, который смеется,
Задувая огонь свечи.
На том свете ему зачтется,
Но покуда ты здесь – молчи.
Человек, который смеется,
Чтобы скрыть безысходность фраз.
Из открытого крана льется
Океан уж который час!..
Человек, который смеется,
Чтоб в упор не узнать тоску...
Месяц вынырнул из колодца,
– Приложить бы его к виску.
ДОЖДЬ
И дождь пришел. Надеюсь на удачу,
Вдыхаю грудью сладостный озон.
Сейчас и я дождинками заплачу
С тобой, мой теплый ливень, в унисон.
Знать, суждено тебе дрожать в ресницах
И боль моей души отогревать.
А я бегу тобою причаститься
И пить из луж, и небо целовать.
***
Не знаю; можно ль это выразить в стихах.
И стоит ли... Но попытаюсь. Люди знают:
Синицы, мол, куда надежнее в руках,
Чем журавли, что где-то в небе обитают.
Возможно, верно это. Кто же разберет?
Порой пути не одолеешь без усилья...
Но коль однажды не сорвешься ты в полет,
То как узнаешь, есть ли за спиною крылья?
Крылатых странников я слышу голоса.
Со мной не так, как у людей велось исконно:
Синицы прочь из рук уходят в небеса,
А журавли едят пшено с моих ладоней.
ЛЕС
Лес изумрудный был и голубой.
В нем дети брали ягоды к столу, и
В нем солнце раздавало поцелуи
Жучкам и травам, ну и нам с тобой.
В лесу мы шли, куда глаза глядят.
Глядели же далеко – прямо в чащу.
Лешак из-под руки на нас таращил
Взгляд заспанный: эк занесло ребят!..
Мы знали – встретим озеро в глуши.
Небесный вздох, на грудь земли опавший.
Вода студена... Но одежки снявши,
Бросали, раздеваясь до души,
На корни ели в обрамленье мха,
И с кличами «Ура!» и «Лес forever!»
С тобой плескались, как Адам и Ева
Задолго до познания греха.
Потом в траве лежали, глядя ввысь.
Сплетенных крон венец дробило солнце.
Казалось, Бог сейчас нам улыбнется,
Казалось, этот лес – и есть вся жизнь...
Бог улыбнулся нам. А мы – ему.
В лесу, как прежде, ждет нас земляника...
А в озере уж плаваем без крика,
Без кличей и без плеска... Почему?
Кто ведает... Молчанье тоже звук.
Молчаньем чудеса творить пристало,
Которые приблизят к нам Начало,
И Словом все наполнится вокруг.
* * *
«Позвольте мне посметь Вас пригласить...»
«Почту за честь
Дать руку Вам».
И в паре закружились.
Звучала в зале музыка, свечей было не счесть,
И блики света в хрустале дробились.
А после – стихло все и замер полутемный зал.
Гостей умчали кони и кареты.
Осталось только то, о чем недосказал,
И тень ее безмолного ответа.
* * *
Потерпи. Нам недолго осталось.
Здесь, похоже, без нас веселей.
С каждым годом сильнее усталость,
С каждым веком печальней и злей.
Бьет охотник по нам из пищали.
Друг, зачем же ты так приуныл?
Нам тут вечную жизнь обещали.
Так примерь пару ангельских крыл.
Лишь к себе не испытывай жалость.
Это хуже, чем бить лебедей...
А вначале забавным казалось,
Когда приняли нас за людей.